В ста двадцати километрах от Норильска гигантской голубой змеей ползет по плато Путорана заповедное озеро Лама. В списке чудес России оно занимает законное место, привлекая к себе романтиков, эзотериков и просто неравнодушных туристов. Глубочайшее, кристально чистое, Лама кажется местом, где не ступала нога человека. Но увы. В этой нетронутой дремучей глуши среди красивых гор, каскадов шумных водопадов, на берегах, поросших вековой тайгой, почти полвека назад прогремели два взрыва.
Почему именно озеро Лама попало в программу мирных ядерных взрывов Советского Союза — непонятно. Событие, естественно, находилось за завесой плотной секретности. И жители Норильска даже не подозревали, что у них под боком на чистейшем заповедном озере проводят взрывные работы. Да не простые, а ядерные. Но шила в мешке не утаишь, и слухи о чем-то странном все равно ходили. Рассказывали и о гигантской стоячей волне, и о сплошном серебристом ковре из мертвой рыбы. Про радиацию и говорить нечего — слух про нее жив в Норильске до сих пор.
Так что же на самом деле произошло в далеком 1975 году на озере Лама и зачем понадобилось забираться в такую глушь, чтобы подорвать два ядерных заряда?
Мирный атом в народном хозяйстве
Программа мирных ядерных взрывов активно начала осваиваться Советским Союзом с начала 60-х годов. Всего на территории страны было произведено 124 подрыва с самыми разными народнохозяйственными целями. Среди них и разведка нефтяных и газовых месторождений, и исследования земной коры, и даже проекты изменения природы. Так, направленными ядерными взрывами планировалось соединить искусственным каналом русла Печоры и Волги для наполнения мелеющего Каспийского моря. А если бы все прошло удачно, то аналогичными взрывами создать другой, уже более грандиозный канал «Обь — Средняя Азия». Это именно его имели в виду, когда говорили о «повороте сибирских рек».
Но взрывы на Таймыре никакого отношения к природным проектам не имели. Официально они проводились для «глубинного сейсмического зондирования земной коры и изучения структур, перспективных на полезные ископаемые». А неофициальной их целью было создание в недрах земли подземных емкостей для хранения газоконденсата. Дело в том, что бурно растущему Норильску и его никелевому комбинату требовался большой объем природного газа. Он поступал в город по единственному газопроводу, и случись на нем авария, остановилось бы не только производство, но и город бы оказался на грани энергетического коллапса.
Вот только остается загадкой, почему для этого выбрали северный берег озера Лама в 80 километрах от Норильска. Место не просто глухое, а совершенно непроходимое. Тайга, устилающая сплошным ковром берега озера и поднимающаяся на склоны гор. Ни дорог, ни путей, ни человеческого присутствия. Вероятно, разгадка крылась в пласте соляной породы, находившемся под озером. Ученые предполагали, что в нем должны получиться большие по объему закрытые резервуары, подходящие для хранения газа.
Взрывы, разумеется, были подземные. И не просто шахтные, а камуфлетные. Это означало, что скважины после бурения и закладки заряда закупоривали бетоном. В этом случае продукты взрыва оставались в толще породы и никакой воронки и тем более ядерного гриба на поверхности не возникало.
Взрывы в заповедной глуши
Подготовка началась весной 1975 года. Основные материалы в «точку Х» (а это мыс Тонкий на озере Лама в полутора километрах от берега) завезли вертолетами, а когда вскрылся лед, то и катерами по реке Норильская. Шахту пробурили глубиной 830 метров, расположили на дне ядерный заряд, сверху все залили бетоном. Взорвали 29 октября. Как потом вспоминал руководитель работ, конструктор-ядерщик Виктор Жучихин:
Все почувствовали резкий толчок под ногами, земля заходила ходуном. А через несколько секунд – грохот. И все, больше никаких заметных возмущений. Озеро было спокойным, выходов радиации не наблюдалось.
Мощность взрыва составила 7,6 тысячи тонн тротилового эквивалента — это около половины от печально знаменитого «Малыша», сброшенного на Хиросиму. Как потом показало зондирование, в земле образовалась полость радиусом 19 метров. Для большого газового хранилища как-то маловато. Поэтому два года спустя почти в том же месте (800 метров от первого) на глубине 850 метров взорвали еще один ядерный заряд. Его мощность уже составила 13 тысяч тонн тротилового эквивалента и полость, что образовалась в результате, имела радиус 23 метра.
Без сомнения эти два подземных ядерных взрыва дали много материала ученым, но вот своей народнохозяйственной цели они не достигли. Получившиеся резервуары могли вместить только 10 миллионов кубометров газа, а это суточная потребность Большого Норильска (города, комбината и всех сопутствующих производств). Поэтому от такой идеи отказались и впоследствии протянули к Норильску дополнительную ветку газопровода.
Техногенная помойка
Ну а что же по последствиям? Во-первых, стоит признать тот факт, что специалисты, проводившие взрывы, сильно рисковали. Весь Норильский промышленный район использует воду, поступающую из озер плато Путорана, и из Ламы, в том числе. И если на экологию советским промышленникам, возможно, было плевать, то о безопасности региона они должны были подумать. Ведь попади продукты полураспада в озеро, и страшно представить, что произошло бы после этого.
Во-вторых, хоть ученые и заявляли о полном отсутствии заражения в воде и атмосфере, у норильчан на этот счет было другое мнение. В момент второго взрыва на Ламе находились рыбаки, которые потом рассказывали, как неожиданно моторка врезалась в стоячую волну высотой полтора-два метра:
Если бы не разглядывали прибрежные красоты, не проморгали бы. Окатило нас хорошенько, мотор заглох. Ничего не понимая, огляделись и увидели: волна уходит, а озеро при этом ровное, гладкое, зеркальное.
И неожиданная волна еще полбеды. Через день-два уже другие рыбаки рассказывали о фантастической картине, которая им открылась около устья небольшой речушки, впадавшей в Ламу. Всё дно у берега словно кто-то выложил серебром. Оказывается это была глушеная рыба. «Сплошной ковер из мертвой рыбы» — так характеризовал увиденное очевидец Алексей Федоров.
Однако все эти свидетельства ученые не подтверждают и уверены, что они всего лишь часть местного фольклора. Равно как и рассказы о радиации, про которую жители Норильска вспоминают до сих пор. В ходу байка про японских инженеров, которые в конце 70-х по пути на рудник увидели показания своих портативных приборов и наотрез отказались двигаться дальше. Байка как байка, но многие в нее верят.
Да, конечно, окрестности Ламы пострадали от взрыва значительно. Представьте простые карандаши, стоящие на столе вертикально. Ударь снизу по столешнице, и они попадают в разные стороны. Так и с деревьями в эпицентре взрыва — много поваленных в разных направлениях стволов. А кроме этого места вокруг представляют собой самую настоящую техногенную помойку. Постройки и механизмы, ставшие ненужными после взрыва, медленно ржавеют, образуя грязное бурое пятно среди реликтовых просторов плато Путорана. Их сегодня не так просто найти, так как просеки, по которым волокли оборудование, сильно заросли густым таежным подлеском.
Опасность существует
И главный вопрос про радиацию. Ее уровень замеряли постоянно в советские годы. Делали это и в 2000-х. В ту пору в Красноярском крае создали экспертную группу по оценке состояния местности после всех подземных ядерных взрывов на Таймыре. Радиационный фон на озере Лама — от 5 до 8 микрорентген в час (при норме от 10 до 20). Показания по альфа- и бета-частицам тоже в норме. Так что норильчане могут быть спокойны. Пока спокойны…
Потенциально горожане живут на пороховой бочке. Нет, она не рванет, но вероятность того, что в результате горно-геологических процессов произойдет разгерметизация полостей, существует. А ведь там после взрыва образовалось около 60 изотопов различных элементов, период полураспада которых очень разнится. Некоторые из них становятся безопасными через 30 лет, а некоторые — только через 400. Поэтому процесс необходимо контролировать постоянно.
И это еще мы не говорим об этической и моральной стороне вопроса. Как поднялась рука у советских специалистов рвануть пусть и подземные, но ядерные заряды в окружении такой красоты? Как можно было так грубо вмешаться в девственную природу уникального и заповедного плато Путорана? Это как наплевательски нужно относиться к не только к земле, но и к будущим поколениям. Впрочем, это эмоции…
