Сегодня мы поговорим о судьбе вражеского солдата. Венгерский немец Феликс Бенеш (родом из Австрии) после аншлюса пошёл в СС добровольцем, и служил в дивизии Ваффен СС «Норд», в Скандинавии. А в конце войны – в «Принц Ойген», в Югославии.
Первая военная кампания Третьего Рейха, в которой он поучаствовал – норвежская, весной-летом 1940 года. Их перебросили туда из Дании, на грузовых кораблях. Всех одели в спасательные жилеты. На корабле много раз объявляли тревогу из-за подводных лодок противника.
И не зря: один из кораблей, на котором перевозили личный состав дивизии «Норд», был атакован подлодкой и в итоге затонул. Погибло 120 человек. Но это произошло уже в апреле 1941 года.
А в 1940-м, при захвате Норвегии, Бенешу и его сослуживцам в бои вступать вообще не пришлось. Только – в парады и митинги. Гитлер собирал свой «Евросоюз», подчиняя всё новые и новые страны, практически бескровно, или же малой кровью.
«Мы строили на севере дорогу и нашли там русский памятник»
Дивизия «Норд» получила приказ строить дорогу – так называемое шоссе Ледовитого океана. Тогда это ещё была примитивная гравийная дорога. А сегодня там пролегает настоящая европейская трасса E6. Жили прямо в палатках. Условия были исключительно суровыми, а снабжение – скудным.
Однажды солдаты нашли в окрестностях русский памятник. Оказалось – советским десантникам, которые выпрыгивали с парашютами во время Зимней войны 1939-40 года. Но из-за холода и шторма просто погибли.
«Этот памятник до сих пор должен там стоять. Я не могу сказать точно, в Норвегии или уже в Швеции — там непонятно, где граница», – говорит ветеран.
В тех суровых местах их моторизовали – оснастили захваченными в Норвегии трофейными машинами Форд V8.
Однажды, когда эсэсовцы из «Норда» стояли в паре километров от русско-финской границы в Салла, вечером, когда они жарили картошку, к ним пришёл человек. Обычный человек, гражданский, старше бойцов примерно лет на десять.
Человек представился и сказал, что прибыл из Норвегии, из штаба имперского комиссариата Тербофен, где он служил имперским комиссаром в Норвегии и был женат на норвежке. А пришел он к нам затем, чтобы воевать на фронте, потому что завтра начинается война с Россией! Все, конечно, посмотрели на него с большим недоумением.
Слухи ходили, но не о том, что будет вторжение в СССР. А о том, что заключено тайное соглашение с русскими, и они пропустят через свои территории немецкие войска – для захвата каких-то нефтяных районов, контролируемых англичанами.
Фактически, на финско-советской границе война началась только 1 июля, а не 22 июня. Целью наступления была объявлена Кандалакша, под Мурманском. С тыла прилетели стартовавшие с финской территории немецкие пикировщики и начали бомбить советские позиции, обнаруженные разведчиками из «Норд». Это были земляные и деревянные блиндажи, не бетонные, поэтому их можно было легко разрушить артиллерией и авиацией.
«В тех условиях фронтальное наступление на русских было равносильно самоубийству»
Первая атака, в которую подняли военнослужащих СС, продолжалась два часа. Она проводилась по всему фронту. Во время неё сразу погибли командир батальона Бенеша, его адъютант, один из командиров роты – а всего 37 человек. Мёртвые остались перед позициями русских, а живые окопались в болоте и пролежали там всю ночь с 1-го на 2-е июля.
Утром, на рассвете, снова пошли в атаку. Неудачно. И так целую неделю, пока саксонский пехотный полк полковника Шлака за несколько дней не обошёл укреплённую линию противника и не атаковал русских с тыла.
После этой первой трудной и кровавой победы, до ноября 1941-го эсэсовцы вместе с финскими частями всё время пытались наступать. Атаковали вдоль железной дороги Салла – Кандалакша. Дрезинами подвозили снабжение. С июля месяца ни разу не мылись и ни разу не поменяли белья!
А уже 1-го ноября неожиданно ударили морозы под 40 градусов. Весь батальон постепенно, человек за человеком, перекочевал в лазарет в тылу. В том числе и Бенеш – в крайне истощённом и обмороженном состоянии.
Большие потери, которые дивизия «Норд» понесла в попытках наступления на советские позиции, – следствие неподготовленности к боям в суровых северных условиях
«Я бы сказал так: на подобной местности и с такими бункерами, которые там были построены русскими, начинать фронтальное наступление в принципе явилось тотальной ошибкой, лучше сказать — самоубийством. Мы недооценили русских. Штуки прилетали сверху, но они ничего не видели, потому что бункера были прекрасно замаскированы. Мало того, некоторые их бомбы взрывались прямо перед нами в болоте, и мы кричали: «Да что вы делаете?» – рассказывает Феликс Бенеш.
После излечения он узнал, что его полк расформирован, но заново будет сформирован в Германии, на военном полигоне в Вильдфлекен в Ронских горах. Там они прошли обучение, и опять были отправлены на север, получив свой участок фронта.
«Сзади, в 80-ти метрах от передовых позиций, расположился наш земляной бункер, а наверху, на дереве, соорудили мой командный пункт, там же у меня был миномёт»,– рассказывает Феликс Бенеш.
Линия фронта на надолго стабилизировалась – на годы вперёд. Воевать в тех местах можно было только зимой, когда всё замерзало. В остальное время года всё вокруг, вся местность превращалась в болото.
Когда приезжий врач посетил передовую и увидел, в каких условиях несут службу бойцы из «Норд», то он пришёл в ужас. Ещё бы: лежат в окопе в болотной воде, а сверху их присыпает первым снегом.
«Он покурил и сказал, что у нас будут пагубные последствия для здоровья, и никто из нас не доживёт даже до 35-ти лет».
Врач ошибся: это интервью Бенеш давал проекту «Я помню», когда ему было уже 95.
Добыли лося, тетерева, ягод; глушили рыбу – вот и все знаменательные события той войны
Огневые контакты с русскими происходили редко: когда случайно сталкивались какие-нибудь разведгруппы, да когда предпринималась очередная неудачная попытка наступления, вместе с финнами.
Самые яркие впечатления Бенеша о войне на севере:
- Лось подорвался на мине, его разделали, зажарили и съели.
- Зимой мылся в сауне и пропаривал одежду от вшей. Выглянув из парилки, увидел, как напротив, в 30 м, на дерево садится стая тетеревов. Побежал с винтовкой, в одних трусах, подстрелил одного тетерева. Однако так быстро и смертельно замёрз, что обратно самостоятельно добраться до сауны уже не мог. Спасибо, ребята помогли.
- Финны научили варить кофе из какой-то болотной ягоды, похожей на чернику. Немцы сперва опасались – не ядовитая ли она. Но потом распробовали.
- «Летом мы гранатами глушили рыбу. Это называлось «ловить рыбу по-русски».
Отношения с финнами были самые лучшие. Феликс получил от них в подарок финский пуукко (нож отличного качества) и финскую медаль за храбрость первого класса. Он также узнал один постыдный секрет финских солдат, о котором никто не говорил…
«Но вы знаете, вcё-таки эти финны…, – мнётся немецкий ветеран, – вот должно было начаться наступление. Подошла финская часть, обычная рота, примерно человек в 100. И они все были абсолютно пьяные. Все в умате! Я подумал: ну ничего себе, вот это будет атака».
Немцы, конечно, тоже всегда любили выпить, и любят до сих пор. Но до финнов им очень далеко. Также отвращение вызывали садистские наклонности финнов: они любили издеваться над русскими военнопленными.
«Если русский попадал в плен к финнам, то с ним могло быть всё, что угодно. Финны их пытали! И это происходило снова и снова. Приходишь к ним в бункер или палатку, а там… Не буду рассказывать».
Югославы настоящие садисты!
Подобными садистами были только югославы – по обеим сторонам фронта: и партизаны Тито, и чётники с усташами. В этом Феликс Бенеш убедился, когда в 1943-м его откомандировали в офицерскую школу в Брауншвейг, а после её окончания – в дивизию «Принц Ойген», воевавшую с бойцами Тито на Балканах.
«Югославская война – это очень некрасивая война. Там случалось всякое-разное. Я там командовал ротой. Там я получил значок за ближний бой. За бои с партизанами. Там случалось всё, что угодно».
⚡Почему финны сражались на стороне Гитлера?
В 1945-м Бенешу крупно повезло: чётники помогли ему бежать из Югославии, и он не попал ни в какой плен – ни в советский, ни в англо-американский. Вместе с группой товарищей он удачно пробрался в Австрию, и скрывался там в глухих горных деревнях, пока всё не уляжется. Кое-чему немцы из «Ойгена» научились у партизан Тито!
Американцы, конечно, приезжали несколько раз и в эти деревенские места. Их приезжало семь или восемь человек, один из них был метисом, наполовину индейцем. Они были настроены доброжелательно, и даже охотно помогали местным крестьянам в работе.
«Индеец тоже взялся помогать. Один из наших, Гюнтер, работал вместе с индейцем. Через некоторое время они сдружились, и Гюнтер признался индейцу, что он служил в Ваффен СС, в том числе и в «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Индеец ответил, что он уже об этом догадался, и попросил Гюнтера не разговаривать на эти темы с другими американцами, потому что среди них есть пара нехороших людей», – рассказывает Феликс Бенеш.
«Я хорошо помню, как в октябре 1941-го года мы стояли и разговаривали с финскими офицерами. Они все говорили нам, что вот сейчас возьмем Ленинград и всё будет хорошо, очень скоро. Но они немножко ошиблись».
